___Почему никто не слышит меня, как будто Я немая, не издающая и звука? Как он может не сотрясать стены домов или землю под ногами, не создавать никаких вибраций, но звучать пронзительным гулом в моих собственных ушах? Почему, для того чтобы на это обратили внимание, мне нужно одергивать людей за плечи, заглядывая им в глаза? А как же те, кто называются "родными" и "близкими"? Настолько ли они в таком случае близки, если не видят, как угасает взгляд у того, с кем каждый день они обедают за одним столом?
___А потом как в анекдоте, Я натягиваю штаны, спускаю воду и выхожу из туалета...
·٠•●•٠· 4 сентября 2013·٠•●•٠
___"Ледяные пальцы всё ещё крепко держат мой язык. Но сознание работает чётко. Ужас отступил. Меня постепенно наполняет покой, словно я вернулся домой после долгих странствий".
___И мне только предстоит истинно понять смысл этих слов, прочувствовать всю их трагичность, и в то же время наблюдать рождение новой надежды.
___Я беззаветно надеюсь, что ощущение свободы однажды окончательно возьмёт верх над чувством одиночества. И Я перестану ждать людей, которые никогда не вернутся и событий, которые всегда остаются миражами на лёгкой вуали перистых облаков. Пойму свою свободу даже в смерти. Внесу её в список своих дел, запланирую её, чтобы даже над ней чувствовать свою власть, а вместе с тем свободу выбирать: быть мне живой или мёртвой.
___А потом как в анекдоте, Я натягиваю штаны, спускаю воду и выхожу из туалета...
·٠•●•٠· 4 сентября 2013·٠•●•٠
___"Ледяные пальцы всё ещё крепко держат мой язык. Но сознание работает чётко. Ужас отступил. Меня постепенно наполняет покой, словно я вернулся домой после долгих странствий".
___И мне только предстоит истинно понять смысл этих слов, прочувствовать всю их трагичность, и в то же время наблюдать рождение новой надежды.
___Я беззаветно надеюсь, что ощущение свободы однажды окончательно возьмёт верх над чувством одиночества. И Я перестану ждать людей, которые никогда не вернутся и событий, которые всегда остаются миражами на лёгкой вуали перистых облаков. Пойму свою свободу даже в смерти. Внесу её в список своих дел, запланирую её, чтобы даже над ней чувствовать свою власть, а вместе с тем свободу выбирать: быть мне живой или мёртвой.